Глазастик и ключ-невидимка [= Девочка по имени Глазастик ] - Софья Прокофьева

— Надо! — пропищала самая толстая мышь с золотой ниткой на шее. — Я отлично помню, дядя сказал: «Надо!»

— Пробраться! — пискнула вторая.

— В термос! — добавила третья.

— Спальню!

— И! — пропищала совсем крошечная мышка, почти мышонок. Видимо, ей доверили самое короткое слово.

— Украсть!

— Короля! — закончила последняя мышь.

— Если сложить все слова вместе, — Катя совсем растерялась, — то получится: «Надо пробраться в термос спальню и украсть короля». Что такое термос спальня? И как я могу украсть короля?

Глазастик устало склонила голову Кате на плечо. Кот Васька разочарованно отвернулся.

Королева мышей беспокойно глянула на него и тут же напустилась на своих придворных:

— Что вы мелете! Вечно вы всё путаете! Поменяйтесь местами, может быть, тогда получится что-нибудь путное.

Мыши засуетились, меняясь местами, и снова построились цепочкой.

— Ну! — топнула лапкой королева.

Мыши одна за другой торопливо пропищали:

— Надо!

— Украсть!

— Спальню!

— И!

— Пробраться!

— В короля!

— Термос!

— «Надо украсть спальню и пробраться в короля термос», — прошептала Катя. — Как я украду спальню? И разве можно пробраться в короля?..

Кот Васька слегка подпрыгнул и тут же очутился у Кати на руках. Он уткнулся носом в тёплое местечко между плечом и шеей и затих. Он даже не поглядел на королеву.

— Дрянные мыши! Клянусь последней сухой коркой на этом свете, вы раскаетесь! Не в моём характере бросать слова на ветер! — гневно крикнула королева.

Насмерть перепуганные мыши торопливо перестроились и вытянулись перед своей повелительницей, как солдатики в серых мундирах.

Они старательно запищали тонкими острыми голосами:

— Надо!

— Пробраться!

— В спальню!

— Короля!

— И!

— Украсть!

— Термос!

— «Надо пробраться в спальню короля и украсть термос»! — повторила Катя. — Вот оно что! Теперь я поняла.

В каминной трубе засвистел ветер. Кот Васька слетел с Катиного плеча и повис перед ней в воздухе, перебирая лапами.

— Он ещё летает! — Королева мышей в восторге закатила глаза. — Сколько в нём обаяния!

— Спроси королеву, вдруг её слуги могут узнать, где Ниточка? — шепнула Глазастик на ухо Кате. Её дыхание было как вздох. Сама спросить об этом у королевы она, видимо, не решалась.

Кот Васька небрежно повёл в воздухе хвостом.

— Всё разузнаем, — самоуверенно заявил он. — Узнать, где Ниточка? Это нам пара пустяков.

— «Нам»… — мечтательно повторила королева мышей. — Он сказал «нам»…

Теперь Катя знала, что ей делать. Она резко вскочила и стукнулась головой о низкий кирпичный свод камина.

— Глазастик! Спрячься в железном рыцаре и никуда не вылезай. Ладно? Там тебе никакой ветер не опасен. А я… Но здесь столько комнат, как мне найти спальню короля?

— Я, пожалуй, тоже останусь тут, — лениво заметил кот Васька, опускаясь вниз. — Надеюсь, я не вылечу в трубу.

— Мои подданные вас удержат, не беспокойтесь, — с нежностью глядя на кота Ваську, сказала королева. — А маркиз Свечной Огарок тем временем отведёт девчонку в спальню короля.

Из толпы мышей вышла толстая мышь с золотой ниткой на шее и низко склонилась перед своей повелительницей.

— Отведёшь девчонку в королевскую спальню! — приказала королева мышей.

— А Ниточка? — напомнила Глазастик и тихонько ткнула кота Ваську пальцем в бок.

— Да, вот ещё Ниточка… — сонно отозвался кот Васька. Он свернулся клубком и закрыл глаза. — Она такая худенькая, и у неё золотая шерсть, то есть я хочу сказать — золотые волосы… Я желаю знать, где она и что с ней.

— Ваше желание для меня закон! — торопливо воскликнула королева мышей. — Спокойно почивайте и не извольте ни о чём беспокоиться. Я сама всё разузнаю и разведаю.

Ниточка сидела на куче соломы, обхватив колени руками. Ниточка скинула грубые башмаки, они натирали её маленькие ноги. Внутри деревянных башмаков, казалось, клубком свернулась темнота.

В медном подсвечнике догорала свеча. Наконец свеча догорела и погасла, захлебнувшись в лужице растаявшего воска.

Теперь светили только волосы Ниточки. Стоило ей повернуть голову, как ломкий летучий свет перебегал со стены на стену.

Ниточку томило странное беспокойство. Ей всё время чудилось, что на неё кто-то неотрывно смотрит, чьи-то глаза следят за ней. Не то из угла, не то в щель между камнями, не поймёшь откуда.

Ниточка встала, босиком обошла всё подземелье, ведя пальцем по сырым каменным стенам.

«Да что это я, право, — подумала она. — Никого нет. А тихо как!..»

Стоило ей только это подумать, как глухой полувздох-полустон нарушил тишину. В нём было столько отчаяния, столько тоски, что Ниточке стало страшно.

И опять ей померещился чей-то взгляд.

— Ай! — вскрикнула Ниточка.

Потому что вдруг темнота в одном из башмаков зашевелилась, сверкнули круглые глаза-бусинки, и из башмака не спеша вылезла мышка с удивительно гладкой жемчужной шкуркой. Между ушей у неё сверкала золотая корона, такая крошечная, что Ниточка могла бы надеть её как кольцо на мизинец.

Мышка надменно оглядела Ниточку.

— Только и всего? — небрежно проговорила она. — А я-то думала… Стоило ли беспокоиться из-за неё. Конечно, золотые волосы, но и только.

— Ты умеешь разговаривать? — ахнула Ниточка.

— С таким же успехом я могла спросить тебя то же самое, — строго одёрнула её мышка. — К тому же изволь, обращаясь ко мне, говорить «ваше величество».

Опять послышался стон, безнадёжный и заунывный, как ненастный ветер тёмным осенним вечером.

— Что это? — не выдержала Ниточка. — Ты не знаешь, кто так ужасно стонет?

— Ваше величество, — подсказала мышка.

— Стонет, ваше величество! — послушно повторила Ниточка. — Сердце рвётся на части. Вы слышите? Вот опять!

— Ах, мне-то что за дело! — равнодушно сказала королева мышей. — Это стонет кто-то в самом глубоком подземелье. Там внизу так темно, что не видно ни меня, ни моей короны, ни благородного выражения моего лица. Этот человек твердит всё время одно и то же: «В этом мраке гаснут её волосы… Я забываю её лицо, её кроткие глаза… Малая искорка света, и я открыл бы этот проклятый замок…» И опять всё снова в таком же духе.